Финансовая империя Павла Сигала рас¬простерлась от Калининграда до Западной Сибири, 350 точек продаж в 280 городах России, выдавших микрозаймов на 20 млрд руб., — с таким результатом главное детище Павла Сигала встретило 2012-й, юбилейный для себя год.

К бизнесмену давно уже неприменимо прилагательное «казанский». В столице Татарстана он проводит от силы половину всего своего времени. "Причем эта половина, - грустно пошутил Павел Сигал в интервью «ДК», -все сокращается и сокращается". Ему принадлежит четверть всего рынка микрофинансирования страны по показателю выдачи займов в 2011 г. Десять лет назад выстраивать новый для России бизнес пришлось с нуля. Сигал оказался первопроходцем в этом направлении. И он же первым из российских бизнесменов сумел получить под выдачу микрозаймов кредиты в банках. На переговоры с ВТБ ушло 9 месяцев, с Российским банком развития — год и два месяца.

«Наверное, лоб крепкий», — смеется предприниматель на все расспросы о том, как ему удалось пробить стену недоверия. Впрочем, некоторыми секретами своего успеха с «ДК» он все же поделился.

Научный доход

В Казань Павел Сигал приехал в 1971 г. — поступать в КХТИ. Причем родился и вырос он в Виннице на Украине, а так далеко от своей малой родины оказался по двум причинам. Во-первых, твердо решив начать самостоятельную жизнь, в Казани он гарантированно избавлялся от родительской опеки. К слову, у вчерашнего школьника здесь не было ни родственников, ни друзей. Во-вторых, Павел с детства увлекался химией, а казанская химическая школа считалась в те времена одной из самых лучших в Советском Союзе.

Сигал сдал все экзамены на «отлично» и с головой погрузился в учебу на инженерном факультете. Способности студента быстро оценили по достоинству. По советским меркам он начал зарабатывать весьма неплохие деньги.

«Общая стипендия была 35 рублей, а я получал повышенную — 75 рублей. И поскольку уже со второго курса работал на кафедре, то со своими 100 рублями превратился в одного из самых богатых студентов вуза», — вспоминает бизнесмен. После получения диплома с отличи¬ем — аспирантура Московского химико-технологического института. Затем в 1984 г. — кандидатская. В 1989 г. получил второе высшее на мехмате Казанскогс государственного университета. И наверное, посвятил бы остаток жизни науке, если б не бурные перемены в стране и республике.

«Я уже тогда активно занялся общественной деятельностью. Помните, был такой «Народный фронт Татарстана», откуда затем вышло национальное движение? В конце восьмидесятых одной из самых модных тем в политике стала экология — спа¬сать природу, борясь со строительством АЭС и закрывая вредные производства».

Сигал был настроен менее радикально. Зачем закрывать предприятия, когда можно разработать нормативы предельно допустимых выбросов и технологии очистки? Так появился «Научно-технический Центр - Экология», базовый центр Госкомприроды Республики Татарстан. Среди разработок организации — специальные сорбенты, очищающие воду от нефтепродуктов. Технологию успешно внедрили на ряде промышленных объектов.

Впрочем, уже в 1991 г. Сигал охладел к НТЦ. Виной тому, объясняет он, чиновники, предельно формализовавшие всю работу: стало неинтересно. В 1992 г. ученый создал и возглавил новую структуру, на сей раз полностью частную — ИНАТА (Инновационная аппаратурно-технологическая ассоциация), занявшись разработкой и внедрением новых технологий по переработке растительного и лекарственного сырья.

«По уникальной технологии мы построили в Марпинском посаде, Чувашия, единственный в России цех по получению экстракта хмеля, в Татарстане — цех по по¬лучению экстракта березового гриба. Но наша деятельность оказалась не слишком востребованной. Инновации у нас гораздо охотнее обсуждают, чем внедряют».

Результат научной деятельности — сохранившиеся у предпринимателя 43 авторских свидетельства и патента. Предмет, скорее, гордости, нежели дохода. Правда, не так давно нашлись желающие купить разработанную почти два десятка лет назад технологию.

Полтора года назад немецкий производитель оборудования по переработке сахарной свеклы заинтересовался нашей разработкой, у которой, кстати, и по сей день нет аналогов. И сейчас ведутся переговоры о том, чтобы наладить совместный выпуск оборудования. Другое дело, что немцы предлагали продать им разработку за копейки. И если бы я не включился, как менеджер. возможно, мои коллеги-ученые уже и продали бы ноу-хау. Сначала вообще предлага¬и так: «Давайте мы будем платить, а вы будете консультантами». Пришлось возразить: «А не слипнется?»

Банкир с иголочкой

В 1996 г. Павел Сигал освоил специальность арбитражного управляющего. Шанс оздоровить предприятие представился сразу же. Бизнесмен возглавил швейную фабрику «Диона». а спустя четыре года грянула настоящая сенсация: татарстанское швейное объединение «Альтон», куда помимо «Дионы» вошли еще три фабрики, поставляет школьную форму в Англию!

Поставки одежды на Запад Павел Си¬гал начал лоббировать еще до кризиса 1998 г. Однако потенциальные заказчики из Германии и Великобритании не спешили идти навстречу. «Я предложил крупным оптовикам: «Давайте шить у нас». — «Хорошо, какая у тебя себестоимость?» — «9 рублей или $1,5». — «А в Польше — доллар. Будем шить там».

Только после дефолта, когда доллар вырос до 20 рублей, себестоимость у меня на фабриках упала до полдоллара. И я стал конкурентоспособным».

Но сначала, чтобы полностью соответствовать западным стандартам, при¬шлось «модернизировать* производство. Своеобразно — денег на полное переоснащение фабрик новым оборудованием у объединения не было, поэтому модернизировали старое. Хотя часть операций пришлось полностью обновить. Впрочем, как раз на это западные партнеры смотрели сквозь пальцы. Они оказались принципиальны лишь в двух вещах.

Так, на каждую сломанную иголку теперь составлялся акт, и обломки убирались в специальную коробку. -Не дай бог. кусок иголки останется в изделии — на Западе клиент за это может тебя разорить! Миллионы взыскать только за то, что он пальчик проткнул. Для нас это было дико. Пришлось внедрить даже металл оискатели. чтобы ловить иголки, которые раньше попросту выкидывались.

Плюс — наши швеи отродясь не работали в металлических перчатках. Их тоже заставили купить иностранцы, чтобы никому не повредили руку вертикальные ножи, нарезающие ткань. Теоретически опасная операция, но на моей памяти никто никогда не резался. В 2005 г., как только сотрудничество с иностранцами закончилось, наши швеи первым делом выкинули эти перчатки. Самим работницам они мешали больше всего.

Кроме школьной формы, спросом за границей пользовалась легкая женская одежда из Татарстана -— платья, блузки, юбки, брюки. А вот мужские сорочки, сетует Сигал, Запад почему-то не принял. Сей¬час бизнесмен уже не помнит ни сумм контрактов, ни заработанных на одежде денег. В памяти осталась лишь одна цифра: за пять лет «Альтон» экспортировал на Запад около 800 тыс. изделий.

Швейное производство по-прежнему числится в активах Сигала. Однако сейчас оно ушло на задний план. Павел Сигал продал три фабрики, оставив только одну, а еще раньше перепрофилировал один из производственных корпусов R офисный центр. Охлаждение к швейному бизнесу он объясняет просто: пропал интерес.

«Для меня бизнес — это творчество. Предпринимательство такое же творчество, как написать картину или сочинить музыку. А деньги приходят как сопутствующее».

Так или иначе, новому творчеству Сигала деньги сопутствуют в больших количествах. В 2002 г. он занялся микрофинансированием, а в 2008 г. пришел в банковскую сферу, решив, что настало время скрестить первое со вторым, и создав не знающий аналогов на российском рынке финансовый супермаркет.

«Вы только представьте: в одном офисе оказывается весь спектр финансовых услуг, — рисует перспективы Павел Си¬гал. — Хочешь — микрофинансовые, хочешь — банковские, хочешь — страховые. Правда, реализовать эту идею с партнером у меня не получилось. Пришлось действовать самостоятельно».

«Никогда не просите. Требуйте!»

Микрофинансированием бизнесмен, по его собственному признанию, занялся совершенно случайно. "Я тогда был советником Кириенко и возглавлял координационный совет РТ при федеральном инспекторе. Через него на меня вышли люди и попросили поддержать это направление.

А я подумал: бред сумасшедшего. Как кредитовать предпринимателей иод 80-100% годовых, когда везде ставка — 25-30 процентов? Мне говорили про особые условия, а я думал: "Чушь собачья! Это не будет работать никогда!" Но затем, наверное, вмешалась интуиция. Помните показательный пример из истории? Президент США Рузвельт ничего не понимал в физике, но был гениальным политиком. И когда Эйнштейн написал ему, что немцы вдруг перестали публиковать в открытой печати данные по атомной тематике, Рузвельт написал госсекретарю: «Прочитай письмо. В этом что-то есть». И с этого началась история США, как ядерной державы. Не хочу себя сравнивать с Рузвельтом, но через несколько дней я ска¬зал себе: - В этом что-то есть». Стал углубленно изучать вопрос и решил попробовать».

Попробовал. 350 точек продаж. 280 городов. 25% рынка. С таким результатом Павел Сигал подошел к 10-летнему юбилею своего любимого детища. Европейскую часть России, Урал, Западную Сибирь уже покрывает густая сеть точек продаж. Дальше есть два пути развития. Продолжать экспансию на Восток. И параллельно идти в малые и средние города России. В далекой перспективе это еще несколько тысяч новых офисов.

А поначалу к новой для России форме кредитования относился настороженно не только Сигал. Предприниматель месяцами ломал сопротивление банков, чтобы получить кредиты под необычный бизнес. И в итоге оказался первым в стране, кто это сделал. Как это ему удалось?

Всех секретов бизнесмен не выдает: (Тут есть свои приемы. Но одно ноу-хау могу выдать. Если вы хотите получить деньги, никогда не просите. Требуйте! Если вы приходите в банк и начинаете просить, к вам начинают относиться, как к просителю. Но если вы говорите: «Я еще подумаю, достоин ли ваш банк того, чтобы я взял у вас эту сумму», то увидите — результат совсем другой. Понятно, что сейчас я утрирую. Но суть именно таковая.

Консервативность и непробиваемость банкиров подсказали Сигалу еще одну идею. Что если начать банковский бизнес самому? В 2010 г. стало известно, что Павел Сигал приобрел 19,3% акций ЗАО ГКБ «Автоград-банк». Комментируя сделку, председатель правления «Автоградбанка» Венера Иванова заявила: новый акционер оказался для банка шикарным приобретением: «Это человек, отвечающий в «ОПОРЕ РОССИИ» за региональное развитие малого и среднего бизнеса и знающий его проблемы изнутри. И он понимает, какие вопросы бизнеса не решаются банковскими учреждениями». Бизнесмен начал последовательно воплощать в жизнь идею финансового супермаркета. Банк уже работает по целому ряду программ микрофинансирования.

А совсем недавно запустил новую программу выдачи микрозаймов клиентам на дому с использованием карточек банка. Всего за два года Павел Сигал в разы увеличил свою долю в уставном капитале банка, став по сути его полноправным владельцем. На сегодня он лично и через аффилированные структуры владеет 86% акций «Автоградбанка». «Когда я покупал банк, он имел собственный капитал 550 млн руб., сейчас — свыше 800 млн руб., количество офисов увеличилось с 25 до 35. Прибыль до налогообложения составила 140 млн руб. По рентабельности и прибыли один из лучших банков в республике. И у нас весьма амбициозные планы. Я планирую уже через несколько лет из крепкого регионального банка превратить его в мощный федеральный банк», — обозначил «ДК» дальнейшую стратегию развития банка Сигал. Сколько лет на это уйдет? Возможно, всего два-три года. Сумел же Сигал всего за 5 лет превратить начавшую с нуля организацию в крупнейшую микрофинансовую компанию России. Главное, что расти еще есть куда. А значит, потеря интереса к этим двум бизнесам у предпринимателя случится не скоро.

Андрей Григорьев, журнал "Деловой квартал"